Сравнение Авраама Линкольна с руководителем компании, достиг­шей выдающихся результатов, может показаться натянутым, но и в первом, и во втором случае мы говорим о некой двойственности харак­тера. Возьмем Колмана Моклера, главу компании Gillette с 1975 по 1991 годы. За это время Gillette выдержала три атаки, которые могли лишить компанию возможности добиться выдающихся результатов. Фирма Revlon дважды пыталась поглотить компанию; Revlon'oм тогда руково­дил Рональд Перельман, ковбой бизнеса, не выпускавший сигару изо рта и знаменитый своим умением разбивать компании на части для обеспечения джанк-облигаций и финансирования очередных налетов.^{15 Т}ретья атака была со стороны Coniston Partners, инвестиционной груп­пы, которая, купив 5,9% акций Gillette, начала борьбу за контроль в со­вете директоров, надеясь взвинтить стоимость акций компании и нажиться на спекуляции.^1б Если бы Gillette согласилась на цену, предло­женную Перельманом, акционеры немедленно получили бы дополни­тельных 44% дохода по своим акциям.¹⁷ $ 2,3 млрд дохода на 116 млн акций заставило бы большинство руководителей капитулировать, при­карманив миллионы с продажи принадлежащих им самим акций, и нагрев руки, «катапультироваться на золотом парашюте».[15] ¹⁸

Колман Моклер не капитулировал и выбрал борьбу за будущий ус­пех Gillette, хотя он сам мог бы неплохо заработать, продав принадлежав­шие ему акции. Будучи человеком спокойным, сдержанным и очень вос­питанным, Моклер всегда имел репутацию джентльмена, даже аристок­рата. И все же те, кто ошибочно принимал сдержанный характер Моклера за слабость, в конце концов потерпели поражение. В борьбе за сохране­ние контроля в совете директоров высшие руководители Gillette прове­ли переговоры с тысячами частных инвесторов, чтобы получить у них доверенность на право голосования, с каждым, встретившись лично или по телефону, и выиграли битву.

Можно подумать, дело обстоит так, будто окопавшиеся управлен­цы борются за собственные интересы за счет частных инвесторов. На первый взгляд, да, но давайте обратимся к двум важным фактам.

Во-первых, Моклер и его команда видели будущее компании в ог­ромных инвестициях в принципиально новые технологии (позже полу­чившие известность как Sensor и MachЗ). Если бы попытка поглотить компанию оказалось успешной, эти проекты почти наверняка оказа­лись бы урезаны или закрыты, и никто не брился бы Sensor для муж­чин, Sensor для женщин или MachЗ. Сотни миллионов людей так и му­чились бы каждое утро, борясь со щетиной.¹⁹

Во-вторых, ко времени попытки поглощения технологии Sensor обе­щали в будущем высокие прибыли, которые не были отражены в цене на акции компании, поскольку разработки были секретными. Имея в виду Sensor, совет директоров и Моклер верили, что будущая стоимость акций намного превзойдет их стоимость на тот момент, даже с учетом премии, которую предложили «налетчики».[16] Продажа акций осчаст­ливила бы тех, кто искал ежеминутной прибыли, но это было бы безот­ветственно по отношению к долгосрочным инвесторам.

Этот график показывает, что получил бы инвестор, в соответствии со следующим сценарием 1 $1, инвестированный в Gillette, с 31 декабря 1976 года по 31 декабря 1996 года 2 $1, инвестированный в Gillette.c 31 декабря 1976 года, НО ЗАТЕМ ПРОДАННЫЙ Рональду Псрельману за 44% премиальных 1 октября 1986 года и инвестированный в рынок 3 $1, инвестированный в основной рынок с 31 декабря 1976 года по 31 декабря 1996 года